Аннотация:
«Долгое эдвардианское лето» — так называли безмятежное время, которое пришло со смертью королевы Виктории и закончилось Первой мировой войной. Для юной Делии, приехавшей из провинции в австралийскую столицу, новая жизнь кажется счастливым сном. Однако большой город коварен: его населяют не только честные трудяги и праздные богачи, но и богемная молодежь, презирающая эдвардианскую добропорядочность. В таком обществе трудно сохранить себя — но всегда ли мы знаем, кем являемся на самом деле?
Награды
- «Русская премия» – лауреат в номинации «Крупная проза»;
- Премия «Рукопись года» – лауреат в номинации «Язык».
Критика
Можно считать, что это роман о борьбе женщины за свое освобождение, но этого мало. На прощанье героиня слышит от своего друга: «Ты приехала из Лонсестона три года и три дня назад, потому что хотела стать свободной. И ты ею стала — не отводи глаз! — и всё в твоей жизни будет хорошо, покуда ты помнишь, кто ты такая». Стать свободной — еще не всё, главное: помни, «кто ты такая». Завет не для одних только женщин. Роман не «воспитания», а самовоспитания, самоформирования личности. Очень глубокий, и неважно, что действие происходит в Австралии (хоть и замечательно написанной — замечу, что впервые прониклась этой страной, хоть до того и читала отдельных австралийских писателей).
Наталья Горбаневская, поэт, переводчик, член жюри конкурса «Русская премия».
Автор-«археолог» восстанавливает исторический облик Мельбурна буквально по крупицам. Старые фотографии и киносъёмка, новости из газет тех лет – всё это помогло воссоздать мир, которого больше нет, оживив его с помощью букв. «И вянут розы в зной январский» Алисы Ханцис – первый роман на русском языке о жизни и быте австралийцев начала ХХ века.
Наталья Рубанова, литературный критик, писатель, драматург.
Роман вышел в издательстве АСТ в июне 2013-го – спустя полтора года после одобрения рукописи редакцией. Тираж составлял три тысячи экземпляров и был полностью распродан. Электронная версия книги появилась лишь в 2020-м, с авторским вариантом обложки и аннотации.
Поводом для написания романа стало увлечение автора австралийской историей и желание прочесть художественную книгу, действие которой разворачивалось бы на фоне Мельбурна эдвардианской эпохи. Удивительным образом, такой книги не нашлось даже на английском, и автору пришлось взяться за написание романа самому, следуя совету британского премьер-министра Бенджамина Дизраэли. Это нашло отражение в названии презентации, которая прошла в Мельбурне в ноябре 2022 года.
Ювелир пару секунд наслаждался ее замешательством и затем добавил с театральным апломбом:
— Садитесь, я покажу вам мой город!
Он, верно, думает, что Мельбурн — творение его рук, удивленно подумала Делия. Однако упираться и дальше становилось невежливо. В конце концов, он так искренне участлив и явно желает им добра…
— Значит, вы идете на крикетный стадион смотреть кинокартину? — спросил мистер Вейр, помогая им забраться в коляску.
— Откуда вы узнали?
— Помилуйте, я живу в этом городе всю жизнь! К тому же сегодня понедельник. Ну, вы уже успели погулять здесь? Видели мэрию, театры?
— Не успела, — призналась Делия, смутившись, словно была поймана на невнимании к чему-то важному.
— Тогда самое время посмотреть вокруг, — изрек он назидательно и щелкнул хлыстом.
Город, зыбко колышущийся в горячем воздухе, подхватил их и понес рядом со звенящими трамваями и рычащими авто, накрыл благодатной тенью могучего Гранд-отеля, выпятил гордо огромную парадную лестницу Парламента, венчаемую, где-то высоко, античной колоннадой. Дальше, мимо бронзового генерала Гордона, который бесстрастно проводил их взглядом, скрестив руки на груди, и направо, на Коллинз-стрит. Город температурил, как в лихорадке, яростно сверкал витринами и щетинился расческами телеграфных столбов. «Смотрите на него!» — восклицал их проводник в языческом экстазе и указывал хлыстом вверх, где вонзались в густую лазурь готические шпили и тянулись прекрасные до боли стрельчатые арки дома Риалто. Где-то тут, рядом с Риалто, у Делии перехватило дыхание от восторга — и она вмиг пропала, погибла, очнувшись только у питьевого фонтанчика, к которому заботливо привез их мистер Вейр. Последний раз они пили еще дома, и он словно понял это, остановил лошадь и ждал, пока они по очереди приникали губами к тепловатой, но все равно восхитительно сладкой струе.